В последнее время мозг чаще закипает от зла и лжи. Когда-то Марк Шагал сказал: "Когда мне становится грустно, я начинаю рисовать счастье". Вот и нам захотелось написать о чем-нибудь добром и бескорыстном – в противовес гадкому и лживому. Долго искать не пришлось – относительно недавно нас пригласили в группу волонтёров, которые переписываются с российскими политзаключёнными (ПЗК).
Звонит родственник из Израиля.
— Слушай, у вас там, в Лос-Анджелесе, сейчас проходит выставка-экспозиция о трагедии 7 октября на музыкальном фестивале Nova. На ней волонтёрит один мой хороший сосед, Натан. Он давно мечтал посмотреть Сан-Диего, о котором я ему прожужжал все уши. У него там будет пара свободных дней. Примешь? Покажешь?
Международный день памяти жертв Холокоста (International Holocaust Remembrance Day). В Израиле его отмечают 27-го Нисана, в апреле-мае. И каждый раз, когда я думаю о Катастрофе, я вспоминаю историю, рассказанную мне моей мамой.
Мне было лет 12. Часов девять вечера. Папа был в командировке.
Недавние разоблачения Илона Маска, возглавляющего Департамент эффективности государственного управления США (DOGE), о масштабных нарушениях в системе соцобеспечения, прозвучали как гром среди ясного неба. Он заявил, что количество действующих номеров социального страхования (SSN) значительно превышает численность населения США, а возраст некоторых получателей пособий превышает 150 лет.
В свои 18 лет я был самым юным сотрудником вычислительного центра ЗИЛа. В роли младшего техника я пробивал и проверял перфокарты и управляющие бумажные ленты, распечатывал программы и компиляции и выполнял всякие мелкие подсобные работы.
Тридцатого ноября 1989 года в одиннадцать вечера всё наше семейство: пожилые родители, жена Лена и полуторогодовалая дочка Юля, впервые ступили на американскую землю. Америка встретила нас в Нью-Йоркском аэропорту JFK в лице здоровенного амбала-пограничника.
Знакомство с американцами обычно начинается с вопроса «Откуда вы?». Мой ответ: «Из Сан-Диего», их явно не устраивает, и следует более конкретный вопрос: «Откуда Ваш акцент?» Узнав, что я из Москвы, они начинают требовать, чтобы я объяснил, что происходит в России сейчас.
Войны, растущая самоизоляция людей, мрачная обстановка в мире и вокруг нас опускают в состояние безысходности. Как дальше-то жить? Мы-то проживём, но за детей и внуков страшно и тревожно. Оптимизм всё чаще воспринимается как проявление глупости.
Есть у меня самый главный советчик,
Он лишь один знает всё наперёд.
Всё понимает и он не обманет,
Старший и мудрый – я сам через год.
Передавая нашим внукам проблематичный белый свет,
Мы молим Бога оградить их от нами сотворенных бед...
Помимо разрывов снарядов и бомб на украинской земле, эта война произвела огромный информационный взрыв. Совершенно безразличные к политике обыватели стали вдруг судорожно читать, смотреть и слушать новости, подписываться на каналы и читать комментарии.
Недавно я познакомился с Людой, женщиной лет пятидесяти из Николаева, которая работает бэбиситером трёхлетнего малыша у моих друзей. Несколько раз, уезжая, мы оставляли у них нашу собаку Лили, которая практически весь день проводила с Людой. У них установилась такая взаимная привязанность, что я иногда даже ревновал.