В последнее время прежде, чем что-либо опубликовать, написать или даже сказать жизнерадостное или даже просто безучастно-нейтральное, всё чаще бьёшь себя по рукам и задаёшься вопросом: а время ли об этом говорить? Сейчас, когда идут бои в Газе и в Украине...
Галина жила в Сан-Диего уже почти два месяца, но всё не могла привыкнуть к разнообразию рас, национальностей и языков на улицах, к улыбкам и приветствиям незнакомых прохожих и к тому, что любые покупки можно так легко сдавать или менять в магазинах.
Пройдут года, десятилетья, забудут люди гром орудий,
И те, кто нам придёт на смену всё обнародуют, осудят...
Всё чаще мы задаём себе вопрос: как общаться с теми, кто в результате информационной разобщённости, изощрённой пропаганды и сетевых алгоритмов оказались по другую сторону категоричной непримиримости мнений. Особенно болезненно-остро этот камень...
У каждого есть цвет любимый, согласный вкусу и мечтам.
Я жёлто-синее созвучье предпочитал другим цветам...
Реакцией на кадры из Бучи, репортажи о военных преступлениях в Мариуполе, сообщения о мародёрстве и насилиях, чаще всего вызывают у россиян скепсис, неверие, а часто – активное отрицание и обвинения в клевете: «наши солдаты не могли такого сделать!»
На следующий день, всё ещё не веря в чудовищную неправдоподобность новостей, я поехал осознать происходящее в свой Храм - на берег океана. Обычно, видя бесконечно постоянные и изменяющееся закаты, осознавая, что они были миллионы лет назад, и будут сиять миллионы...
Год пролетел. Опять весна. И календарь опять не врёт.
И вновь на улицах мимоза везде бесхитростно цветёт.
Но цвет её крикливо-желтый на васильковой синеве...