В свои 18 лет я был самым юным сотрудником вычислительного центра ЗИЛа. В роли младшего техника я пробивал и проверял перфокарты и управляющие бумажные ленты, распечатывал программы и компиляции и выполнял всякие мелкие подсобные работы. Работа на самом продвинутом, в основном американском, оборудовании в коллективе из 15 техников, программистов, электронщиков и лаборантов, возносила моё самолюбие до небес. Меня скоро приняли за своего («сын полка»), приглашали покурить вместе и рассказывали «взрослые» анекдоты.
ВЦ находился в абсолютно привилегированном положении, поскольку очистка и промывка импортной техники, согласно инструкции, должна была производиться чистым спиртом. Сейчас это может показаться странным, но в те годы спирт считался самым дефицитным и востребованным товаром. За спирт можно было получить всё. Вычислительный центр получал 10-литровую бутыль спирта на квартал, и естественно, только малая часть этой драгоценной жидкости уходила на его прямое предназначение. Спиртом оплачивали внеочередное обслуживание сантехники, кондиционеров, получение запчастей, ремонт помещений. А ещё, весь разношёрстный коллектив вычислительного центра привык к тому, что часть спирта принадлежит ему в качестве некоего бонуса. Конечно, его не раздавали поровну всем присутствующим, но на большие праздники общий спирт на столе стал доброй традицией ВЦ.
Все остальные подразделения, которые также отмечали праздники вместе, должны были тайно приносить по маленьким дозам запрещённый на заводе алкоголь, громко завидуя счастливчикам из ВЦ.
Главным праздником, конечно же, был Новый год, и к нему готовились заранее. В частности, настаивался клюквенный концентрат, на котором потом делалась клюквенная настойка. Приносили колбасы, сыр, квашеную капусту, грибочки, мочёные яблоки, бруснику и прочие закуски, но спирт был гвоздём программы. И вот, за месяц до Нового года, к нам назначили нового начальника — Александра Львовича Старицкого.
Новая метла, как известно, метёт по-новому. Его настораживали разговоры завистников о «злоупотреблениях в распределении спирта на ВЦ» и в конце декабря Старицкий официально заявил, что «выдаваться спирт на Новый год не будет», запер бутыль в специально заказанном для этого сейфе и укатил в отпуск.
Народ явно приуныл, но ненадолго. Был выбран «оргкомитет» и подготовка к Новому году шла как ни в чём не бывало. Я предложил воспользоваться моим тубусом для чертежей, чтобы пронести водку. Мне сказали: «Не бзди, сынок, у нас всё схвачено». Я недоумевал, но полностью доверился своим старшим товарищам.
Наступил вечер 30 декабря, последний рабочий день перед Новым годом. Все собрались в большом зале IBM-360, накрыли стол, притушили свет и запустили компьютеры в режиме самоотладки. Разноцветные лампочки мигали, как сумасшедшие, производя впечатление удивительной сюрреалистической новогодней ёлки.
Зная очень даже пьющий состав участников, я понимал, что вопрос с алкоголем будет как-то решён, но не мог догадаться, как именно. Трое из оргкомитета усмехались и загадочно переглядывались. Наконец, в 7 вечера все собрались, гадая, как и откуда появится выпивка; встреча Нового года без спиртного даже не рассматривалась, словно свадьба без невесты.
И вот прозвучала команда «Начинаем!»
Все повернулись к двери. Она открылась и вплыла наша оператор ввода данных, красавица Нина Степанова в облачении Снегурочки. В руках у неё почему-то была старая телогрейка. Остановилась, не доходя до стола.
— Здравствуйте, дорогие ребята! – как на детском новогоднем празднике, прокричала она.
— Здравствуй, Снегурочка – ответил народ!
— А что нам всем необходимо, чтобы Новый Год пришёл весёлым?
— Выпить! А потом чтоб ты крепко поцеловала нас, Снегурочка! – воскликнул программист Олег, который безуспешно приударял за Ниной.
— Что, вот так сразу всех?! Здесь? И на трезвую голову?
— Выпить надо, вот что! – громко и хмуро произнёс оператор-алкоголик Витя Виноградов, который, как и я не очень понимал как и откуда появится алкоголь. Но в отличие от меня, он явно переживал это мучительно…
— Правильно, Витенька, — радостно воскликнула Снегурочка. – А кто приносит ребятам на Новый год то, о чём они мечтают?
— правильно, Дед Мороз! — за нас ответила Нина. Давайте его позовём:
— Дед-Мороз! Дед Мороз! — закричали все.
— Кто меня зовёт? – раздалось басом в динамике
— Это мы, твои подопечные дети из ВЦ, — продолжала спектакль Нина
— И что вы хотите, чтоб я вам принёс на Новый Год?
И та же Нина прокричала заранее заготовленную рифму:
— Новый Год ты нам спаси – спирта детям принеси!
Прошла минута и в дверях появились два других члена оргкомитета: электронщик-силач Коля Фирсанов в облачении Деда Мороза и техник Вадик Соловьёв, который тоже был почему-то в костюме Деда Мороза. У Коли в руках был тот самый злополучный сейф, который он поставил на стол. Вадик нёс большой пустой поддон из нержавейки, где обычно хранили бобины с магнитной лентой. Он опустил его на пол возле Нины.
Тогда Нина взяла телогрейку и аккуратно расстелила её по поддону.
— Ну что, ребята, попросим дедушек Морозов дать нам спиртика?!
— Просим! Просим! Просим! – громко и с энтузиазмом прокричали все.
— Ну раз нас так просят, надо детям сделать новогодний подарок, — воскликнул Коля.
И тогда они вдвоём с Вадиком подняли сейф высоко над поддоном и выпустили его из рук. Он упал на телогрейку, прозвучал глухой звон разбитого стекла и из всех щелей сейфа потёк спирт. Потом Коля поднял сейф и покачал его влево-вправо, чтобы всё содержимое вылилось в телогрейку, которая служила прекрасным фильтром. Её выжали и тоже отложили в сторону. В поддоне было литра четыре чистейшего спирта.
Со всех сторон звучали ликующие аплодисменты
— Так, вы пока разливайте, а я отнесу сейф на место, к Старицкому. Но без меня не начинать! – сказал Фирсанов.
На моём лице светилось такое неподдельное и искреннее восхищение, что Нина подошла ко мне, обняла за плечи и сказала:
— Ну, что студент? Теперь ты понял, что «коллектив — это сила» не пустые слова?! А стоявший рядом и явно повеселевший Виноградов добавил:
— Ты, Яш, наматывай на ус. И не повторяй ошибок тех, кто думает, что они самые хитрожопые. Выдал бы Старицкий нам, как обычно, по 50 – у него ещё литра два оставалось бы. А теперь – только осколки…. Эх, хотел бы я посмотреть на его рожу, когда он сейф свой откроет!
